Pou sto
Pou sto
Ты ль пригоршнями строфы по радио,
Новый орфик, на Марс готовишь?
Но короче аркан, – земной радиус:
Вязнешь по пояс в прошлом, то бишь!
Этот стих, этот вскрик – отзвук: выплакать
Страх, что враг камень в лоб загонит,
Черепка скрип на сланце, а вы: плакат
Там, в межзвездном, – Lux-Zug1 – вагоне!
Бедный бред, что везде – скреп Эвклидовых
Тверд устой: столп, шатнуть нельзя!
Все ж в веках пробил час, где б выкидывать
Истин груз, все их в муть неся!
Прометей ли пришел? укажи: pou sto?
Иль Фиджийский вождь встал с рогожи?
Смысл веков не броженье ль во лжи пустой!
Время, место – мираж прохожий!
Только снег, зелень трав, моря мантия,
Сговор губ к алтарю Селены –
Свет насквозь смертных слов, пусть обман тая,
Нам наш путь в глубину вселенной.
24 марта 1922 г.
• Красное знамя
Красное знамя, весть о пролетариате,
Извиваясь кольцом,
Плещет в голубые провалы вероятия
Над Кремлевским дворцом;
И новые, новые, странные, дикие
Поют слова…
Древним ли призракам, Мойрам ли, Дике ли,
Покорилась Москва?
Знаю и не узнаю знакомого облика:
Все здесь иным.
Иль, как в сказке, мы все выше леса до облака
Вознесены?
Здравствуй же, племя, вскрывающее двери нам
В век впереди!
Не скоро твой строй тараном уверенным
Судьба разредит!
Лишь гром над тобой, жизнь еще не воспетая,
Свой гимн вопил,
Но с богами бессмертье – по слову поэта – я
Заживо пил.
Волшебной водой над мнимой усталостью
Плеснули года.
Что-нибудь от рубцов прежних ран осталось ля?
Грудь молода.
С восторгом творчества, под слепыми циклонами,
Мечту сливать
И молодость в губы губами неуклонными
Целовать.
24 марта 1922 г.
• Два крыла
После тех самых путей и перепутий,
Мимо зеркала теней, все напевы в мечтах,
Под семицветием радуги медля в пышном приюте,
Где девятой Каменой песнь была начата, –
Я роком был брошен, где миг всегда молод,
Где опыты стали – не к часу, в тени,
Где дали открыты на море, на молы, –
В такое безумье, в такие дни.
Здесь была наша встреча; но разные видения
За собой увлекали мы с разных дорог:
Рим и мир миновал я, ты – первое предупреждение
Объявляла, вступая в жизнь едва на порог.
Но в оклике ль коршунов, в орлем ли клекоте
Мы подслушали оба соблазн до высот,
Словно оба лежали мы, у стремнины, на локте, и
Были оба бездетны, как стар был Казот.
И в бессмертности вымысла, и в сутолоке хлопотной,
И где страсть Евредику жалит из трав,
Ты – моя молодость, я – твоя опытность,
Ты – мне мать и любовница, я – твой муж и сестра.
Два крыла мощной птицы, мы летим над атоллами
К тем граням, где Полюс льды престольно простер
И над полыми глубями в небе полное полымя
Бродит, весть от планеты к планетам, в простор!
24 марта 1923 г. Goşgular
