«Осыпались листья над Вашей могилой…»
«Осыпались листья над Вашей могилой…»
Осыпались листья над Вашей могилой,
И пахнет зимой.
Послушайте, мертвый, послушайте, милый:
Вы все-таки мой.
Смеетесь! – В блаженной крылатке дорожной!
Луна высока.
Мой – так несомненно и так непреложно,
Как эта рука.
Опять с узелком подойду утром рано
К больничным дверям.
Вы просто уехали в жаркие страны,
К великим морям.
Я Вас целовала! Я Вам колдовала!
Смеюсь над загробною тьмой!
Я смерти не верю! Я жду Вас с вокзала –
Домой.
Пусть листья осыпались, смыты и стерты
На траурных лентах слова.
И, если для целого мира Вы мертвый,
Я тоже мертва.
Я вижу, я чувствую, – чую Вас всюду!
– Чтó ленты от Ваших венков! –
Я Вас не забыла и Вас не забуду
Во веки веков!
Таких обещаний я знаю бесцельность,
Я знаю тщету.
– Письмо в бесконечность. – Письмо в беспредельность –
Письмо в пустоту.
4 октября 1914 г.
* * *
Нищих и горлиц
Сирый распев.
То не твои ли
Ризы простерлись
В беге дерев?
Рощ, перелесков.
Книги и храмы
Людям отдав – взвился.
Тайной охраной
Хвойные мчат леса:
– Скроем! – Не выдадим!
Следом гусиным
Землю на сон крестил.
Даже осиной
Мчал – и ее простил:
Даже за сына!
Нищие пели:
– Темен, ох, темен лес!
Нищие пели:
– Сброшен последний крест!
Бог из церквей воскрес!
4 октября 1922 г.
• Ночные места
Темнейшее из ночных
Мест: мост. – Устами в уста!
Неужели ж нам свой крест
Тащить в дурные места,
Туда: в веселящий газ
Глаз, газа… В платный Содом?
На койку, где всé до нас!
На койку, где нé вдвоем
Никто… Никнет ночник.
Авось – совесть уснет!
(Вернейшее из ночных
Мест – смерть!) Платных теснот
Ночных – блаже вода!
Вода – глаже простынь!
Любить – блажь и беда!
Туда – в хладную синь!
Когда б в веры века
Нам встать! Руки смежив!
(Река – телу легка,
И спать – лучше, чем жить!)
Любовь: зноб до кости!
Любовь: зной до белá!
Вода – любит концы.
Река – любит тела.
4 октября 1923 г. Goşgular
